Автор – Аня Фролова

Ещё с самого начала карантина я постоянно думаю о значении общины для современного человека, ведь многие из нас, и я в том числе, так остро почувствовали необходимость быть с другими людьми, когда это стало невозможно. Хотя слово «община» не совсем точное: я не очень люблю использовать англицизмы в русской речи, но слово коммьюнити, которое одновременно можно перевести и как “община”, и как “сообщество”, в данном контексте считаю корректнее. Община (еврейская, в том числе), по большому счету и есть сообщество – в моем понимании, эти понятия соотносятся как частное [община] и общее [сообщество]. Так сложилось, что в русском языке слово община чаще употребляется в религиозном или национальном контексте, а в основе сообщества может лежать любой объединяющий фактор или интерес.

Если в еврейском мире сила общины никогда не поддавалась никакому сомнению, то за его пределами, мне кажется, мы можем наблюдать увеличение уровня понимания значимости сообществ.

Моя должность на работе сейчас звучит как «коммьюнити менеджер», этому начали учить на разных модных образовательных программах и всё больше можно встретить вакансий, где необходимым критерием является наличие знаний и навыков в области построения сообществ и их управления. Структура общин и сообществ может быть самой разной – так, например, внутри более крупной группы людей могут выделяться подгруппы по каким-то признакам. Например, внутри еврейской общины Москвы (или любого другого города) может появиться сообщество еврейских образователей, таким образом, внутри национальной общины возникает ячейка профессионального сообщества. Это позволило бы создавать совместные проекты, обмениваться опытом и различной информацией, формировать базу ресурсов и так далее.

Конечно, у еврейской общины существует мощнейший религиозный базис. В Теилим сказано: “Всевышний находится в Своей общине”, что многими трактуется как то, что обращаться ко Всевышнему, молиться, необходимо только в общине. Отсюда возникает понятие Миньян и необходимость присутствия минимум 10 еврейских мужчин или, в зависимости от общины, мужчин и женщин, чтобы произносить некоторые из молитв.
Талмуд прямо устанавливает необходимый минимум – список, состоящий из 10 пунктов, которые должны обязательно быть в городе, чтобы в нем мог жить праведный еврей, изучающий Тору.
“…изучающему Тору не разрешается проживать в любом городе, в котором нет этих десяти вещей: суд, обладающий полномочиями наказывать преступников; и благотворительный фонд, для которого деньги собираются двумя людьми и распределяются тремя, как того требует галаха. Это приводит к требованию еще трех человек в городе. И синагога; и баня; и миква; врач; и кровопускание; и писец [велавлар], чтобы написать священные свитки и необходимые документы; и шойхет; и учитель. С этими дополнительными требованиями минимум 120 человек должны быть жителями города”. (Сангедрин, 17б)

Из этого текста мы видим не только религиозную, но и социальную значимость общины, у которой порой мог меняться основной акцент, в зависимости от исторического контекста, но которая была неоспорима на протяжении веков.

Рамбам писал: “Человек не будет искать истину и не будет пытаться делать то, что хорошо, когда он изгнан, голоден или бежит от своих врагов”.

Эти слова отсылают нас к куда более поздней теории, известной как Пирамида Маслоу, которая учит нас тому, что пока базовые потребности, такие как безопасность или физические потребности человека не будут удовлетворены, он не будет думать о чем-то более возвышенном и духовном. И община на протяжении тысячелетий помогала удовлетворять и базовые, и духовные потребности.

В современном мире все, с одной стороны, изменилось, а с другой – базово осталось прежним. Община для многих нерелигиозных и неортодоксальных людей, которых большинство на постсоветском пространстве, это, в первую очередь, место, где ты можешь встретить и пообщаться с единомышленниками. Многие рады использовать общину и как профессиональный нетворкинг – мало что заменит личные рекомендации от людей, которым ты доверяешь. Я уверена, что для каждого община, частью которой он является, будет иметь свое значение, но, возможно, вы и не задавались этим вопросом раньше. Понимание того, что дает община лично вам, или представление о том, какой бы вы хотели ее видеть, поможет занять, как минимум, более осознанную, а как максимум – более активную позицию в ней.

Важно, что помимо осознанного и активного участия в общине, то есть само-причисления себя к этой группе людей, еврейская традиция накладывает на нас большую ответственность вне зависимости от нашего желания или направленности на это наших действий, говоря: “Все евреи ответственны друг за друга” (Вавилонский Талмуд, Шевуот 39а).

Несмотря на то, что все еврейские общины строятся по примерно одинаковым законам и обычаям, мне кажется, просто не существует двух одинаковых общин – слишком сильны в этом вопросе  человеческий фактор и локальная специфика. Однако для многих географических регионов или стран, например, Северная Америка, Западная Европа, постсоветское пространство (FSU), можно выделить ряд общих черт, дающих понять общую картину ландшафта еврейской общины. Сейчас мы с коллегой для одного предстоящего занятия формулируем некоторые характеристики общин на постсоветском пространстве, часть из которых так же относится и к русскоязычным еврейским сообществам за пределами региона. Буду рада поделиться результатами нашей работы в одной из следующих статей!